Три вопроса важным писателям современной России#9

Андрей Аствацатуров помимо того, что является обладателем сложно выговариваемой фамилии, еще известный российский филолог и писатель. Кандидат филологических наук и доцент кафедры истории зарубежной литературы в СПбГУ в свободное от преподавания литературы время эту самую литературу создаёт («Люди в голом», «Скунскамера», «Осень в карманах»), ну или по-крайней мере о литературе пишет («И не только Сэлинджер. Десять опытов прочтения английской и американской литературы»). А тут ещё я со своими вопросами…

Три книги, которые искал

1. Апдайк «Кентавр»

Книга, которую я наспех прочитал в журнале «Иностранная литература», а потом долгие годы безуспешно искал у ленинградских букинистов, у книжных спекулянтов, чтобы перечитать подробнее и обстоятельнее. В конце концов я нашел ее по-английски, принялся жадно читать с карандашом в руке, как положено читать такие книги, но текст оказался невероятно вязким, сопротивляющимся, предельно насыщенным смыслами, которые в пределах одной фразы вступали в схватку и опровергали друг друга. Это великий роман о наших буднях, о главных гуманистических и либеральных заблуждениях человека, о том, что мир не бессмысленен, не враждебен человеку, о том, что человеческих смыслов, конечно, нет, но есть замысел, недоступный человеку. О том, что человек обязан поддерживать жизнь, видеть себя не центром существования, а звеном в некой цепи, этапом жизни.

2. Джек Керуак «В дороге»

Впервые услышал об этой книге на втором курсе университета от своего учителя Юрия Витальевича Ковалева, некоторое время искал, нигде не находил, даже по-английски, в итоге попросил ее у него почитать на неделю. Вернул через полгода. Книга местами гениальная, местами графоманская, книга необычайной скорости о человеке, который не просто движется внешне и внутренне, а сам, по существу, является движением, является субъектом движущей мир силы, дао, которая его пронизывает с головы до ног. Книга о решимости путешествовать, всегда находиться в пути и становлении, об умении наблюдать за собой в процессе движения и о невозможности пройти этот путь до конца, превратиться в бездумного, почти святого гедониста-хипстера, погруженного в ощущения и отказавшегося от человеческой морали.

3. Фолкнер «Шум и ярость»

Эту книгу сунул мне отец, когда мне было 17, сказал, что роман великий, что надо читать. Я прочитал, не думаю, что понял хотя бы что-то, но выросло странное ощущение катастрофичности жизни, которое я прежде не испытывал. Потом книга – это была переплетенная выборка из двух номеров журнала «Иностранная литература», кажется, – куда-то делась, а я спустя годы вспомнил то прежнее ощущение, принялся искать, нашел, сначала по-русски, потом по-английски в букинисте. Величайшая книга ХХ века о гибели американского семейства, шире – о гибели Юга США, о гибели США, о гибели мира и человека с его ценностями. «Шум и ярость» – американская и одновременно модернистская версия «Братьев Карамазовых». Столкновение разных человеческих версий мироустройства, основа которых всегда человеческая гордыня, версий, которые уводят человека от становящейся, переливающейся, всепрощающей жизни, опровергающей все ценности и доводы, кроме глубинно-христианской любви-отречения. Книга о потерянном рае, которая учит тому, что в жизни нет человеческих смыслов, что она не может быть оправдана человеком. Но есть религиозное оправдание мира, которое не присутствует в наших словах, но живет невыясненно в древних мифах и ритуалах.

Три литературных героя, актуальных сегодня

Иван Карамазов – знаменитый персонаж Достоевского, вступивший в разговор с Дьяволом, одержимый дьяволом интеллектуал, отцеубийца. Гордыня, сладострастие интеллекта, болезненное стремление разрушить мир, переустроить мир на свой лад, отчужденный демонический разум – черты Карамазова – возможно, качества присущие современному совестливому человеку.

Смердяков – персонаж оттуда же, из «Карамазовых», распространенный тип, лакей с амбициями, дьявольской гордыней, презирающий Россию, обожающий Запад, ненавидящий то, что его создало, убийца отца, России и в конечном счете самоубийца.

Дин Мориарти – персонаж романа Керуака «В дороге», хипстер, пребывающий в погоне за удовольствиями, невыносимо легко, танцуя, проживающий, изживающий в себе жизнь, святой и одновременно преступник, интеллектуал и шут, легко отбрасывающий нормы человеческой морали, спонтанный, движущийся одновременно в разных направлениях. Мне кажется, этот типаж, умей он останавливаться, был бы сейчас актуальным. Но беда (или заслуга) Дина в том, что он никогда не остановится.

Три современных классика

Классика – понятие несколько старомодное. Я думаю, оно скоро выйдет из употребления. Я бы назвал «каноническими» тех современных авторов, которые обладают связным мирочувствованием. То есть религиозными, философскими воззрениями, которые они ощущают непосредственно и которые реализуются не только в их рассуждениях, не только в разговорах, а именно в характере формы, в художественном мышлении. Среди современных авторов такими качествами, на мой взгляд, в полную силу обладают, прежде всего, трое: Кормак Маккарти, Джулиан Барнс – из западных авторов, Михаил Елизаров – из российских.

1. Кормак Маккарти – блестящий религиозный автор, глубоко чувствующий современность, укорененный в европейской и американской литературной традиции. Он видит прошлое, предчувствует будущее, видит человека в его одиночестве и умеет свое видение человека соединить с формальными поисками.
2. Джулиан Барнс – безусловный мастер языка, соединяющий историческое видение Европы с ощущением современности. Литературная игра, игра с формой удачно сочетаются в его текстах с серьезными интеллектуальными поисками, которые проявляют себя в этой самой игре.
3. Михаил Елизаров – наиболее сильный в России и Европе представитель современной неоготики. Его отчасти гностическое видение мира и человека находит идеальных героев, идеальные сюжеты, в которых мир предстает как катастрофа, а жизнь регулируется архаичными ритуалами. Его странное, смещенное, апокалиптическое видение мира реализуется в обширной колонии ярких, сильных, злых метафор.